При подготовке
портретной галереи на "День Памяти", возникал не раз вопрос: "Правильно
ли, что рядом с погибшими в горах будут фотографии тех, кто ушёл из
жизни здесь, на равнине?" Спор прекратила Марина Александровна: "Эти
люди отдали столько сил - физических и духовных для становления
Самарского альпинизма, что они достойны того, чтоб о них помнили+"
Я ещё раз вгляделся в эти лица, и в голове мелькнули строчки из песни:
"+Это были славные ребята, почему об них не написали, почему об них не
помянули? Почему на звёздном пьедестале - имена их бронзой не сверкнули?"
Ответ простой, - уходят поколения, и если молодёжь ещё помнит, кто такой
Костя Кривулин, то о Косте Калюгине, пожалуй, и не слышали.
Когда я пришёл на "Спартак" то не расставался с фотоаппаратом. Костя
провёл "ликбез" по фотоделу, и я понял, что фотографировать вообще не
умею! Я внимательно слушал всё, что Костя говорил о фотографии, следовал
его советам, и, - о чудо! - Он заметил меня! Что говорить, в чёрно-белой
фотографии Калюгин был бог. Он стал объяснять мне и учить меня всем
нюансам фотодела, хотя теперь это, при всеобщей компьютеризации всей
страны, не актуально.
Очень удивительной и фантастичной выглядит история зачисления Калюгина
Константина Викторовича в Горно-стрелковую дивизию. Ещё в Куйбышеве, на
призывном пункте зачислен был Костя в погранвойска и приписан к
Средне-Азиатскому военному округу. И там уже в Средней-Азии, на одном из
пересылочных пунктов, ожидая своей отправки на погранзаставу,
определённую ему для дальнейшего прохождения воинской службы, Костя
познакомился с ребятами, приписанными к горно-стрелковой дивизии и,
также как он, ждущими своей отправки
к месту службы.
Капитан дивизии приехал на распределительный пункт раньше, чем лейтенант
с заставы. Костя принялся убеждать капитана, что горно-стрелковая
дивизия и наша страна в целом очень сильно проиграют и многое потеряют,
если он, Константин Викторович Калюгин, альпинист-разрядник с берегов
Волги, не будет зачислен в славные ряды воинов оной дивизии. Не знаю,
чем руководствовался капитан, но Калюгина он с собой забрал, практически
выкрав его у доблестных пограничников. Почти два месяца разыскивали
представители погранвойск и соответствующих органов "дезертира" Калюгина.
А когда нашли воинскую часть, где укрылся "сбежавший" пограничник
Калюгин, то оказалось, что младшего сержанта отдельного батальона
горно-стрелковой дивизии Константина Калюгина сейчас в части нет. В
данное время младший инструктор всё той же дивизии Калюгин Константин
Викторович проводит занятия с бойцами батальона в высокогорном районе. А
о каком-то сбежавшем "пограничнике" Калюгине командование части ничего
сообщить не может.
Не знаю, какие последствия имел этот инцедент для "вора" капитана и "ротозея"
лейтенанта, но Константин Викторович Калюгин так и остался служить в
горных войсках.
В году 75-ом на "Спартаке" новое увлечение - спортивное ориентирование.
Страстным поклонником и пропагандистом этого вида спорта в альпинистской
среде стал Калюгин. С множительной техникой в те годы было трудновато,
имея хорошее, по тем временам, фотооборудование, Костя взял на себя
заботу о тиражирование спортивных карт, а так же занимался он
разработкой и постановкой трасс. Но мне он запомнился тренировками по
ориентированию, которые постоянно проводил среди новичков.
Костя собрал нас, всех новичков "Спартака", за неделю до соревнований в
Золотом Бору. Сначала, усадив у костра и раздав каждому фотокопию карты
Золотого Бора, он терпеливо объяснял значение любого топографического
знака на ней. Потом мы приступили к практическим занятиям. Калюгин учил
нас работать с картой и компасом. Делал это он так: ставил на карте
точку карандашом и вёл всю компанию к обозначенному месту. Выводил в
нужную точку нас то по азимуту, то по тропинкам и дорожкам. Потом
заставил каждого из нас самим выводить всех в заданное место.
Первоначально, тому кто вёл, помогали все, это был коллективный поиск.
На следующий день во время поиска все должны были молчать, следуя за
ведущим. А потом мы дружно обсуждали допущенные ошибки и недочёты
проводника. Под конец, Костя разбил нас на "двойки". Каждой "двойке"
была дана карта с индивидуальным заданием. Намечено время старта и время
финиша, то есть время когда "двойка" должна оказаться в указанном месте.
- Жду вас в намеченной точке пять минут и ухожу, - сказал он нам,- так
что давайте-ка сверим часы, товарищи!
Мы с другом оказались на месте чуть раньше времени, Калюгин был уже там.
Думали, он нас похвалит, а он хмыкнул недовольно:
- Что-то вы, парни, больно долго.
- Как долго?! - возмутились мы, - Как намечено по времени!
- Так я время-то для девчонок дал, а вам быстрее надо.
Последнюю тренировку Костя устроил нам в субботу, накануне соревнований.
Он поставил настоящую трассу, всё как положено, только КП было всего
лишь пять и находились они недалеко друг от друга. На следующий день
были первые в моей жизни соревнования по спортивному ориентированию.
Под утро выпал снег, который быстро таял. Было пасмурно, сыро и противно.
Может из-за этого, а может, так тогда было принято, старт дали общий.
Нужно было найти как можно больше КП за три часа.
Не зря Костя нас тренировал, - я занял третье место, друг мой - второе,
ещё два товарища - четвёртое и пятое. Обошёл нас только Валера Анюхин,
за счёт своего опыта и хитрости, заняв первое место. А участников было
человек пятьдесят, не меньше. В память об этом событии у меня до сих пор
хранится грамота, медаль и деревянная кружка, расписанная под "хохлому".
Любил Константин Викторович и ледолазные тренировки организовывать. Для
ледолазанья он находил в окрестностях Куйбышева водонапорные башни,
которые к концу зимы превращались в огромные ледяные столбы. А в марте
вывозил он нас тренироваться на склоны оврагов. К обеду солнышко
припечёт, снег и потёк водой по глиняным стенкам оврага, а за ночь
смёрзнется глина, и в настоящий ледовый склон превращается. А если склон
оврага крутой, то и на настоящую ледовую стенку похоже. Вот на таких
стенках и заставлял нас Костя приёмы ледолазанья отрабатывать.
Лазить по скалам было Калюгину тяжеловато, так как был он грузного
телосложения, весом килограмм под сто. Страховали тогда на скалах "на-прямую"
только через верхнее кольцо, так Константина Викторовича люди страховать
боялись. Раз он меня попросил, а я отказаться не смог (не придумал
причины). Так он возьми, то ли спрыгни, то ли специально для проверки,
сорвись чуть выше середины скалы. Я в верёвку вцепился, ногами в камни
упёрся, так меня всё равно метра три по этим камням вперёд протащило!
Видимо по этому, скалы его не очень привлекали, а вот лёд Костя любил.
Поговаривали, что в конце семидесятых - начале восьмидесятых он в
десятку сильнейших ледолазов страны входил. Сам конструировал и
изготавливал "кошки" и ледовые молотки, обеспечивая ледовым снаряжением
команду "Спартака". К только что появившимся фифам, первоначально
отнёсся скептически.
- Эти железочки, Ерофеев, баловство одно! Не серьёзно это! - сказал он
Сергею Ерофееву, когда тот впервые привёз фифы для тренировки на ледовую
башню.
- А давай на спор, Калюгин, что я тебя с твоими серьёзными молотками при
помощи этих железочек обставлю!
- Да, давай!
И "парная гонка" на ледовую башню началась. При большой массе и огромной
силе Костя очень быстро лез по льду. Удар молотка, и тот почти до
середины клювика входит в жёсткий натечный лёд, простая постановка ноги
в самодельной 12-и зубой "кошке", и та под его весом встаёт на стенке
надёжно. Но как бы Калюгин быстро не лез, Ерофеев всё же его обогнал.
- Смотри, Калюгин, как ты устал! Аж взмок весь! - смеялся Ерофеев. - А я
даже не запыхался. Так что будущее, Костя, за такими вот железочками, а
не за грубой силой с тяжёлыми молотками!
Да-а, чего - чего, а силы Косте было не занимать. О его силище можно
рассказывать легенды.
Летом 84-го года четвёрка альпинистов из Куйбышева под руководством
К.В.Калюгина совершала восхождение на Ак-Су. Заночевали в гамаках на
стене, а ночью с горы сыпануло. Ерофеев Сергей прикрыл собой Верку
Борисову и был сильно побит камнями, тело его превратилось в сплошной
синяк, самостоятельно он спускаться не мог. Один из камней угодил Верке
в ногу и перебил её. Ребят срочно надо было спускать вниз.
Сопровождающим пошёл Саша Кулагин, а спускал их всех троих Константин
Викторович. И вот в какой то момент не хватило верёвки. До полки метра
полтора, а верёвки сантиметров двадцать, узла не завязать, чтоб
надставить. Калюгину хватило сил, приподнять всех троих на полметра,
надвязать верёвку и спустить на полку, а потом и до земли. Люди были
спасены.
В середине восьмидесятых Костя вдруг резко ушёл из альпинизма и увлёкся
водным туризмом, где достиг больших успехов. За короткий срок стал
мастером спорта, а это значит участие во множестве чемпионатов
различного уровня и ранга. И за спиной должно быть несколько пройденных
"шестёрок". По статистике у "водников" ежегодно, из заявленных маршрутов
шестой категории, успешно проходится не более 30%, это значит из
заявленных 20-и - проходят 6. Вода - необузданная стихия! Чтобы пройти
водную "пятёрку" нужно иметь большое мастерство, мужество, быстроту
мышления и хорошую реакцию, - что уж тогда говорить о "шестёрках"?!
Став мастером спорта, Костя Калюгин на какое-то время вновь появился в
альпинистской среде. Даже был на сборах в Узунколе в 90-м году -
начспасом сборов. Но вскоре, окончательно расстался с альпинизмом и стал
заниматься с детьми, возглавив детский туристический клуб "Искра". Вошёл
в руководство Федерации туризма Самарской области, встав во главе МКК (маршрутно-квалификационная
комиссия) "водников", как главный "выпускающий".
В клубе, вместе со старшими воспитанниками, развернул
производственно-комерческую деятельность: конструировал и строил
катамараны, шил рюкзаки, палатки, спасжилеты и другое туристическое
снаряжение, обеспечивая тем самым дополнительное финансирование клуба.
Долгое время меня мучил вопрос, - почему Калюгин ушёл из альпинизма? В
самом расцвете физических и творческих сил, когда команда под его
руководством не редко занимала призовые места на чемпионатах
Среднеазиатских лагерей по альпинизму, разработанные и пройденные
маршруты - логичны, красивы, требующие высокой технической и физической
подготовки. Ответ дал сам Костя. В зачётном походе, после сдачи
экзаменов на Инструктора школьного туризма, мы остались у костра вдвоём.
Разговор зашёл об альпинизме, стали вспоминать "Спартак". Костя вдруг
сказал:
- А знаешь, это были, пожалуй, мои самые лучшие годы, и если бы не обида
и рухнувшие мечты, я бы не ушёл в туризм. Помнишь наше восхождение на
Рацека, где вы ещё наблюдателями были? Этот маршрут не ниже "шестёрки",
а значит на "золото" тянул. Ему присвоили 5Б и дали "серебро", сказали,
что до "шестёрки" протяжённости не хватает. Не поверишь, смеяться будешь,
всего-то одной или двух верёвок по вертикали! А ведь его, этот наш
маршрут, по моим сведениям, до 90-ого года так никто и не смог повторить,
хотя попыток пять или шесть делалось. Мы, правда, тогда не сильно и
расстроились, думали: "Ладно, мы им такие маршруты в следующий раз
накрутим+" А потом Федерация этот закон дурацкий приняла+
- Какой закон? - переспросил я.
- Да ограничение по возрасту. Сначала, до 34 лет только к чемпионатам
допускать стали, а мне уже 36 было, потом подняли планку до 36, мне - 37
стукнуло. И не хватило мне до мастера баллов, - сущий пустяк, если бы за
Рацека "золото" дали, а он тянул на "золото", я бы ещё до этого закона "мастером"
стал.+ А мечтал я стать мастером спорта, наверное, с детских лет! До
слёз обидно было. Потом узнал, что в туризме ограничений по возрасту нет,
и вот, как видишь, стал всё-таки "мастером"!
Возможно, из-за такого повышенного честолюбия и не было у этого человека
очень близких друзей, желающих рассказать о нем подробнее, более ярко, с
большей душой. Может я, и ошибаюсь, но действительно такие люди мне не
известны. Из разговоров известно, что последний год жизни чувствовал
Константин Викторович себя одиноким и покинутым, но это только разговоры+
Как бы там ни было, но Константин Викторович Калюгин достоин того, чтобы
о нём вспоминали, и написали, хотя бы на страницах нашего сайта, если не
его друзья, то его ученики.